Знакомство с родственниками

- А вот и мы! С началом летних каникул! - объявил Ремус, помогая мальчику выбраться из камина и очищая его от золы. Да, этот способ перемещения явно пока не для них. Люпин оглянулся в поисках Северуса.

Услышав эти слова, семилетний Гарри счастливо улыбнулся и обнял своего учителя. Как только он достиг школьного возраста, отец решил, что ему пора начать обучение, и нанял для него частного наставника – Ремуса Люпина. Этим Снейп «убил двух зайцев»: обеспечил своему сыну безопасность и дал Ремусу возможность заработать немного денег.

- Ты точно не сможешь поехать с нами?

Летом они с отцом собирались отправиться в магический Луна-парк в Риме. Поездка, о которой Гарри так долго мечтал, уже была не за горами, но все-таки мальчику было обидно, что ни Сириус, ни его учитель не смогут разделить с ним это приключение. У этих двоих были другие планы на лето. Сириус пригласил старого друга к себе на Багамы, где они, как он выразился, «целых два месяца будут оттягиваться и искать себе женщин».

После этой фразы, Северус закатил глаза и сказал, что они собаки во всех смыслах этого слова. Мальчик не понял, что под этим подразумевал его отец, но полагал, что гораздо интереснее кататься в парке на машинках, чем просто лежать на пляже.
- Мне жаль. Но я надеюсь, что ты привезешь своему старому учителю много фотографий,- Ремус поднял Гарри над головой и посадил к себе на плечи, искренне радуясь тому выражению безграничного счастья, которое появилось на лице мальчика. - Только подумай, на следующей неделе ты уже будешь веселиться в этом парке, где каждое второе заклятие подкидывает тебя в воздух.

Гарри рассмеялся и побежал к двери, чтобы обнять вышедшего ему на встречу отца.

- Пока, дядя Ремус, я сделаю много – много фотографий!




***

Ремус был слишком близким для них человеком, чтобы просто принять деньги, предложенные ему Северусом. Он хотел уменьшить ту сумму, которую предлагал зельевар, заявив, что Снейп и так тратит много сил на приготовление Волчьего зелья. При этом Люпин пытался вернуть часть денег, но Северус просто рассмеялся в ответ.

- Разве, похоже, что я плачу за компоненты? Предложите деньги Альбусу тогда уж. Идите и не забудьте хорошенько отдохнуть этим летом!

***

Ночью перед тем, как они с помощью портключа должны были перенестись в Рим, Северус слег в постель с тяжелым случаем Драконьей оспы. Вообще, эта болезнь была детской, и многие родители накладывали на своих чад специальное заклинание, дающее иммунитет. К сожалению, выяснилось, что на Северуса подобные чары наложены не были.

Весь покрытый синими зудящими пятнами, он был помещен на карантин в госпиталь. И тут оказалось, что присмотреть за Гарри абсолютно некому. Мадам Помфри была занята с пациентом, Альбус уезжал, а у всех остальных профессоров уже были планы на лето.

Сириус и Ремус уехали три дня назад, и положение казалось безвыходным, пока Дамблдор не вспомнило сестре Лили - маггле.

И вот директор уже в палате у мадам Помфри, уговаривает Северуса отправить Гарри на лето к родственникам. И профессор, не видя другой альтернативы, соглашается отдать мальчика тете.

- Я рад, что вы вспомнили о ней Альбус. Лили почти никогда не говорила о своей семье, и я начинаю забывать, что некоторые из ее родственников все еще живы.

Внезапно у него начался сильный приступ кашля. Альбус отечески похлопал его по спине.

- Тебе необходимо отдохнуть, Северус. А о Гарри я позабочусь.

- Передайте ему, что мне жаль, что так вышло, и обязательно скажите, что я люблю его.

Дамблдор поднялся, собираясь уходить.

- Всенепременно. А ты позаботься о своем здоровье. Поправляйся.


***

Гарри стоял рядом с директором, нервно сжимая его руку. Альбус успокаивающе улыбнулся мальчику и нажал на кнопку звонка дома № 4 по Прайвет драйв. Мальчик очень надеялся на то, что за ним будет присматривать кто-нибудь из Хогвартса, и он останется на лето там … рядом с отцом….

Гарри показалось, что прошли часы, прежде чем дверь открылась. На пороге стояла худая женщина с кислым выражением лица.

- Чем я могу вам помочь?

Альбус широко улыбнулся.

- О, миссис Дурсль, я полагаю?

Женщина нахмурилась и подозрительно оглядела директора, явно прикидывая,
к какой именно категории он относится: проповедник или коммивояжер.

- Да, я - миссис Дурсль, а вы кто такой?

- Меня зовут Альбус Дамблдор. Я директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Альбус был крайне озадачен, когда дверь захлопнулась прямо у него перед носом. Он переглянулся со своим маленьким спутником и снова постучал.

Наконец, его усилия были вознаграждены, и строгая женщина снова открыла дверь.

- Послушайте, я не имею ни малейшего понятия о том, что вы здесь делаете, но мне очень не хочется, чтобы кто-либо из соседей заметил таких как вы на пороге моего дома.

Директор, улыбнулся своей обычной улыбкой, выражение его лица при этом осталось абсолютно невозмутимым.

- Что вы, конечно, нет! – он прошел мимо нее внутрь дома, потянув за собой и семилетнего мальчика. - Я не задержу вас надолго, Петунья… Могу я называть вас Петунья?

На лице худой женщины последовательно сменилось несколько оттенков: от бледного в начале речи Дамблдора до ярко-красного в конце.

- Нет, не можете! Да как вы вообще посмели войти…

- Очень хорошо, миссис Дурсль. Я буду предельно краток, - он сел за кухонный стол и кивнул Гарри, скромно стоявшему в стороне. Чуть погодя Альбус со своей неизменной улыбкой продолжил.

- Итак, позвольте представить вам вашего племянника, Гарри Джеймсона Поттера. Гарри, а это твоя тетя Петунья.

Гарри кивнул и застенчиво улыбнулся, но Петунья только поморщилась, глядя на мальчика, будто увидела перед собой что-то неприятное.

- Как это ни прискорбно, но я должен вам сообщить, что у отца Гарри тяжелая форма Драконьей оспы. Никакой опасности для жизни, уверяю вас, но ему пришлось лечь в больницу на пару месяцев. И я боюсь, что вам придется присмотреть за мальчиком, пока он окончательно не поправится, но ведь для этого и нужна семья, не так ли?

Видя испуг на лице миссис Дурсль и определив его причину с космической погрешностью, Дамблдор принялся заверять ее, что болезнь эта незаразна.

- Вам абсолютно не о чем беспокоиться. На Гарри уже наложили заклинание, предупреждающее эту болезнь. Более того, только волшебник или волшебница могут заразиться этим, так что для вас это абсолютно безопасно. Однако на случай, если у мальчика вдруг начнется лихорадка или он начнет покрываться синими пятнами, я оставлю вам этот лист пергамента, с помощью которого вы всегда сможете связаться со мной, - он вытащил из складок мантии указанный предмет и положил его на стол.

- Летом я буду отдыхать в Греции, в доме моей внучки… хотя это не суть важно. Все, что вы напишете, на этом листе тут же проявится на моем, таким образом мы всегда сможем поддерживать связь.

Петунья продолжала судорожно ловить воздух ртом, как рыба, случайно выброшенная на берег и теперь отчаянно пытающаяся попасть обратно в родную стихию.

В это время Альбус вытащил из кармана маленькую коробочку и волшебную палочку. Направив последнюю на Гарри, он пробормотал несколько слов на латыни, полностью игнорируя при этом возмущенный возглас Петуньи, а затем, потрепав мальчика за волосы, направился к выходу.

- Я надеюсь, Гарри, ты будешь хорошо себя вести, не забывай, что ты в гостях. Твой отец заберет тебя отсюда, как только сможет. Желаю вам хорошего дня, миссис Дурсль. Если вы будете в чем-то нуждаться, пожалуйста, связывайтесь со мной, не стесняйтесь.

Гарри показалось, что входная дверь закрылась с громким хлопком, который потом еще долго звучал в ушах мальчика. Отвернувшись, наконец, от входной двери, двое, оставшиеся в гостиной, принялись пристально разглядывать друг друга. Петунья долго не отводила глаз от ребенка, стоявшего рядом, открывая и закрывая рот в безуспешной попытке хоть что-то сказать.

Прошло несколько минут, дверь снова открылась, и показался полный мужчина с усами и без шеи и мальчик, ровесник Гарри, являющийся почти полной копией своего отца.

Мужчина заметил Гарри и уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но еще до того, как он смог вымолвить хотя бы слово, Петунья схватила его за руку и буквально утащила в гостиную, что-то шепча при этом и показывая пальцем на Гарри. Во время страстной речи Петуньи лицо мужчины становилось все краснее и краснее и к тому времени, как она замолчала, приобрело явно нездоровый, но ровный красный цвет.

Тем временем мальчик подошел к Гарри.

- Ты кто такой?

- Гарри. Кажется, я твой кузен, - Гарри уже осознал, что в этом доме ему не рады, что его воспринимают здесь как обузу, и от этого мальчик ощутил внутри себя холод, все более усиливающийся под неприязненным взглядом Петуньи. Чтобы хоть как- то отвлечься, он попытался сконцентрировать свое внимание на другом ребенке.

- Ты не МОЙ кузен. У меня вообще нет кузенов. Ты что, БОЛЬНОЙ?!

Гарри вздохнул.

- Разве они не твои родители?

Его собеседник кивнул.

- Понимаешь, моя мама и твоя мама они…они были сестрами. А это значит, что мы кузены. Как тебя зовут?

- Дадли, - он пихнул Гарри так, что тот упал, - и я не твой кузен. У моей матери нет ни сестер, ни братьев, поэтому, ты еще и лгун. Как ты оказался здесь, в моем доме?

Нахмурившись как отец, Гарри поднялся с пола.

- Я должен остаться здесь ненадолго, пока мой папа не поправится.

Дадли с издевкой смотрел на него.

- Мой папа не позволит тебе остаться. У нас нет для тебя комнаты. И никто не позволит такому как ты спать в комнате тетушки Мардж.

Дадли снова попытался толкнуть Гарри, но тот был к этому готов и успел увернуться.

- Похоже, что тебе придется жить в конуре! И не смей дотрагиваться до моих игрушек.

После этого на лице мальчика появилось жалостливое выражение, и, развернувшись, он побежал к родителям.

- Мама, папа, я не хочу, чтобы он жил с нами! Я знаю, он попытается забрать мои игрушки, он сам мне сказал, и что будет жить в моей комнате, тоже сказал!

Взрослые впились взглядом в маленького волшебника.

Гарри почувствовал себя очень маленьким и несчастным, когда увидел выражение крайнего отвращения, появившееся на лицах его родственников. Петунья наклонилась и, гладя Дадли по голове, принялась заверять сына, что «Нет, этот ненормальный ребенок не посмеет дотронуться ни до одной твоей игрушки, и тем более, мы не отдадим ему ни одну из твоих комнат, а теперь, малыш, иди, поешь чего-нибудь и посмотри телевизор».

Сразу успокоившийся Дадли исподтишка бросил на кузена торжествующий взгляд, прежде чем уйти на кухню.

Гарри вздохнул и сел на диван.

«Ой, папочка, пожалуйста, поправляйся скорее».

***
Северуса Снейпа сейчас можно было официально признать самым несчастным человеком на земле. Он лежал один, в изолированной комнате, и вот уже четыре дня его никто не навещал. И хотя коллеги оставили ему кипы книг, среди них не было ни одной, которая бы соответствовала интересам зельевара.

Пытаясь оттереть пятно от чернил, которое непонятно как появилось на носу вчера, он попытался представить, как там сейчас его сын в чужом для него мире, как обращаются с ним эти магглы. Северус чувствовал легкий стыд из-за того, что о существовании сестры Лили вспомнил только Альбус. Сколько же лет они потеряли.

«Ну, ничего, - решил Снейп, - кажется, у них есть мальчик возраста Гарри, и я уверен, что, если этим летом ребята подружатся и если я увижу, что Гарри там действительно понравилось, я позволю им встречаться каждое лето».

«Наверное, - думал он, - сейчас мальчика кормят конфетами и трепят его за щечки, как любят это делать все дядюшки и тетушки».


С грустной улыбкой Снейп вспомнил свою собственную тетю Гертруду, которая каждый раз привозила ему корзину чуть-чуть подгнивших яблок. И дядю Раймонда, который, в обмен на объятие племянника, доставал из кармана целый галеон, затем гладил мальчика по голове, и отправлял во двор играть с кузенами. Мальчики не раз слышали, как в гостиной тетя, вздыхая, говорила о том, что дети растут слишком быстро.

Северус очень надеялся на то, что Гарри не слишком разочарован тем, что они не смогли отправиться в парк аттракционов в Риме. Затем он тряхнул головой.

«Я уверен, что его дядя и тетя это исправят. Ведь в мире магглов полно развлечений. Конечно, не настолько интересных, но, в конце -концов, Гарри всегда интересовался этим миром, и теперь у него есть шанс узнать магглов получше».

***
Гарри понял, что жутко ненавидит этот дурацкий маггловский мир. Нахмурившись, он замер на верхней ступеньке лестницы рядом с кладовкой. Он с трудом сдерживался, чтобы не пнуть стену в раздражении. Уже две недели мальчик жил в этом проклятом месте и сам себе напоминал домашнего эльфа семьи Дурсль.

Первое, что сделал мистер Дурсль, когда слегка отошел от шока, это уничтожил пергамент, оставленный Дамблдором. А тетя Петунья всучила племяннику бутылку чистящего средства и тряпку и заставила до блеска натирать большой стол.

Затем дядя Вернон засунул его чемодан в шкаф и запер там. Гарри пытался возражать ему, но ровно до тех пор, пока дядя не ударил его наотмашь по лицу. Мальчик, на которого за всю его жизнь никогда не поднимали руку, в ужасе застыл и не двинулся с места даже тогда, когда кузен злорадно сообщил ему, что у него из носа течет кровь. При этом Дадли не переставая смеялся и повторял, что смешнее этого он в своей жизни ничего не видел.

После того, как на Гарри накричали за то, что он «раздражает взрослых своей тупостью», мальчика бросили в чулан под лестницей и оставили без ужина. И хотя он был отправлен в чулан в наказание, после того, как Петунья нашла в подвале узкую кровать, его официально объявили комнатой Гарри. Причем, мальчик предполагал, что отчасти это было сделано ради Дадли, пристрастившегося прыгать по лестнице вверх и вниз. Кузену доставляло огромное удовольствие слышать крики юного волшебника.

Гарри не понимал, почему дядя и тетя запрещают ему даже близко подходить к кладовой, где стоит его сундук. Он не один раз говорил им, что там лежит его одежда, но те лишь морщились и кидали ему старые тряпье Дадли, которое было велико мальчику размера на три. Гарри стал выглядеть жалко, его лицо осунулось, и желудок постоянно урчал. Видимо, магглы решили, что на мальчика нужно израсходовать минимум полученных денег, поэтому теми порциями, которые он получал на завтрак, обед и ужин, и котенок не утолил бы голод.

Для ребенка, который никогда ни в чем не нуждался, привыкнуть ко всему этому было непросто. Он грустно взглянул на орден, спрятанный под желтой, грязной футболкой, которая висела на нем мешком. Как же Гарри хотел сейчас увидеть своего хранителя, но что-то ему подсказывало, что не стоит. Старик тогда попросил вызывать его только в случае крайней необходимости. Пусть сейчас он голоден, одет в обноски Дадли, и щека его горит огнем, пусть - его жизнь вне опасности, Страж ему не нужен.

Гарри вздрогнул и попытался принять более удобную позу. У него болел каждый мускул, целый день он работал на участке и в доме, кроме того, все его тело было покрыто синяками и царапинами. Они остались после занимательной игры Дадли и его друга Пирса, которая носила название «Охота на Гарри». Лишь одно радовало юного волшебника - один из них был слишком толст, а другой слишком глуп для того, чтобы лазить за ним по деревьям.

Гарри вздохнул. Это будет очень долгое лето.

***

Мадам Помфри нахмурившись, мерила Северусу температуру. Она постоянно поднималась, но в данном случае, это было нормально. Ее пациент в это время беспокойно спал, и сны его явно не были радужными.

Она разбудила его и, выслушав кучу проклятий, дала зелье, затем мазь, которую он с несчастным видом принялся втирать в кожу.

«Бедняга», - сочувственно подумала Поппи.

Медиковедьма вышла из- за ширмы и подошла к своему столу, стоящему в другой части палаты. Затем она достала чистый лист пергамента и, собравшись с мыслями, начала писать письмо сыну профессора, в котором она сообщала, что его отец скоро поправится, но все еще слишком слаб из-за болезни. Немного подумав, Поппи приписала, что и она и его отец очень сожалеют, что им пришлось пропустить День рождения мальчика, но в глубине души она твердо знала, что Северус никогда не оставит этого просто так.

Она нежно улыбалась, запечатывая письмо воском и привязывая его к лапе совы. Мало кто знал, но мадам Помфри ненавидела лето, ведь в это время она оставалась в замке одна, и каждый ее шаг отзывался гулким эхом в каждом коридоре…ох, как же ей это не нравилось.

«Чем скорее наступит сентябрь, тем лучше».

***
Дадли как раз смотрел первое на сегодня телешоу по телевизору, когда в окно гостиной постучали. Думая, что это кто-то из его друзей, он подошел к окну, отдернул занавеску… и отскочил с диким криком при виде коричневой птицы, держащей в лапах письмо.

Услышав крик сына, Вернон, громко топая, сбежал вниз по лестнице, при этом, мальчик, сидящий в чулане, покрылся слоем пыли.

-ЧТО? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?

Дадли побежал к отцу.

- Папочка! Там…там птица, она пытается разбить окно!

Он ткнул своим толстым пальцем в сторону все еще стучащей птицы.

Мистер Дурсль впился взглядом в птицу и письмо и решил, что пора начинать волноваться. Господи, что же будет, если это ненароком увидят соседи! Он точно знал, это как-то связано с мальчишкой. Нахмурившись, он приоткрыл окно и попытался схватить письмо так, чтобы не дотронуться при этом до самой птицы.

Сова с явным отвращением посмотрела на человека, прежде чем кинуть письмо ему в руки и улететь обратно в Хогвартс.

Проигнорировав тот факт, что письмо адресовано Гарри, Вернон открыл конверт и быстро пробежал глазами содержимое. В конце-концов, он имел полное право знать, что творится в его доме! Потом, зло ухмыльнувшись, он направился к чулану. Вот он, новый способ изводить незваного гостя. Мистер Дурсль кинул письмо в огонь и подошел к двери в чулан.

- Плохие новости, мальчишка…Кажется, твоему ненормальному папаше стало хуже. Ваша сумасшедшая медсестра пишет, что он, вероятно, не сможет отметить с тобой твой день Рождения, - Вернон получал удовольствие от панических всхлипываний с другой стороны двери. - И даже не мечтай остаться здесь, потому что, когда твой папаша сдохнет, первое, что я сделаю, это отправлю тебя в приют! Первый попавшийся! Ты слышишь меня?

Он ушел прочь, злорадно понимая, что только что сделал существование мальчишки невыносимым. Что ж возможно, это лето будет не таким уж и плохим.

***

А по другую сторону двери Гарри начало трясти.

«Нет, это не правда. ЭТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРАВДОЙ! Это ложь, ложь».

Разум подсказывал ему, что, вероятнее всего, дядя сочинил все это, чтобы его позлить, но…с другой стороны, откуда он тогда узнал о его дне рождения?

Тихие слезы покатились у него по щекам. Он уткнулся лицом в подушку и закричал от тоски.

Наконец он заснул, продолжая постанывать.

***

Через месяц уже сложно было узнать в мальчике, старательно выпалывающем сорняки на клумбе Дурслей, прежнего Гарри Поттера. Он стал более замкнутым и почти всегда молчал…не то, чтобы это вообще кого-нибудь волновало. Мальчик выглядел все более худым и болезненным день ото дня. Наверное, потому что с каждым днем он ел все меньше и меньше. Во время обеда он безразлично тыкал вилкой в предлагаемую пищу, не обращая ни малейшего внимания на дядю Вернона, с ухмылкой наблюдающего за ним.

Как он и ожидал, его день рождения прошел абсолютно незамеченным, Дурсли о нем даже словом не обмолвились. Да что уж и говорить, если он сам из – за беспокойства, поселившегося в нем с некоторых пор, забыл об этом празднике. Наверное, дядя был прав: его отец до сих пор не появился…не прислал подарка…значит, что-то случилось. Гарри знал, что подарки от Сириуса и Ремуса дожидаются его в Хогвартсе, поэтому не очень беспокоился на этот счет.

И это воскресное утро ничем не отличалось от всех остальных. Хотя была уже середина августа, тетя Петунья считала, что ее клумбам просто необходима прополка. Руки мальчика уже ныли от долгой работы, но поскольку он уже остался без завтрака вчера, желудок противно ныл, так что Гарри, не обращая внимания на боль, продолжал полоть декоративные розы. Он так задумался, что не услышал хлопок позади…

***

Наконец-то без пятен и трижды обследованный мадам Помфри Северус был выпущен из лазарета. Он быстро позавтракал, оделся и аппарировал на Прайвет драйв. Вчера он хотел отправить Гарри сову и предупредить, но потом решил сделать сюрприз.

Аппарировав на маггловскую улицу, он первым делом удостоверился, что его никто не заметил. И единственным, кого увидел Снейп в столь ранний час на улице, был его сын. Он заговорщицки улыбнулся и начал подкрадываться к сыну, как вдруг что-то заставило его остановиться.

«Он болен».

Ребенок, полющий сорняки, выглядел настолько слабым, худым, заброшенным, что полностью подтверждал этот вывод. Его кожа была белой, а на щеке красовался багрово-фиолетовый синяк.

- Гарри? - мальчик подпрыгнул от неожиданности, услышав голос отца, и обернулся. Северус подбежал к сыну и упал перед ним на колени.

- Папа?

И тон, которым это было сказано, что-то перевернул в душе профессора. Столько в нем было радости, боли, облегчения и невероятной усталости. Будто мальчик видел, но не верил глазам. Снейп мягко коснулся ушибленной щеки мальчика и кивнул.

- Это я, сынок. Мерлин всемогущий, что с тобой случилось?

Гарри начал всхлипывать, а затем зарыдал как ребенок, и смущенный Северус просто сжал мальчика в объятиях.

- Все хорошо, теперь я с тобой, - шептал он, поглаживая мягкие волосы мальчика.

Несколько мгновений спустя, когда из дома раздался визгливый женский голос, Северус мягко отстранил от себя сына.

- Тебе лучше поторопиться, уродец! Если не выполешь эти клумбы до завтрака, еды не увидишь! К обеду из зоопарка приедут Вернон и Дадли, и храни тебя Господь, малыш, если и к этому времени не успеешь!

К тому моменту, как Петунья закончила говорить, Северус уже кипел от ярости. Он взял сына на руки и поднялся. Входная дверь открылась с одного удара ноги, и всё возмущение тети Петуньи по этому поводу сменилось ужасом при виде лица профессора: спокойного…даже слишком спокойного. К тому времени, когда Снейп дошел до кухни, она стояла, вжавшись в плиту и держа сковороду в правой руке.

Северус аккуратно поставил Гарри на пол, и мальчик сразу же принялся рассматривать свои ботинки. Профессор присел и аккуратно взял мальчика за подбородок, заставив его поднять голову, и заглянул в грустные зеленые глаза.

- Где твоя комната? Давай соберем твои вещи и отправимся в Хогвартс.

Гарри так смущенно посмотрел на него, и в его взгляде было столько страха, что Северус всерьез задумался о психическом здоровье сына.

- Гарри!

Он снова привлек к себе внимание мальчика.

- Малыш, послушай меня. Пожалуйста, скажи мне, где ты спишь?

Мальчик кивнул и, взяв отца за руку, повел его к двери чулана. Помня, что при детях ругаться нельзя, Северус только крепко сжал челюсти при виде амбарного замка на двери в маленькую комнатку под лестницей. Открыв дверь и осмотрев комнату, он постарался успокоиться, чтобы заавадить эту стерву, стоящую сейчас на кухне. Чувство вины разрывало его на части…как он мог позволить своему сыну находиться здесь, у этих магглов. Он еще раз оглядел чулан: маленькая неудобная кровать, слой пыли на всех полках, на стенах Северус разглядел пауков.

- Мерлин!

Он обнял сына за плечи, прежде чем выйти из комнаты и навсегда закрыть эту дверь.

- Где твой чемодан?

Гарри в начале молча указал в сторону кладовой на кухне, но затем все же добавил:

- Они заперли его в подвале. Я не мог достать свою одежду.

Снейп отметил про себя, что сын заговорил с ним во второй раз с момента его появления на этой улице. Взлохматив волосы мальчика, профессор потянул его за собой на кухню. Открыв дверь кладовой простой 'alohamora', он улыбнулся сыну.

- Иди, поищи свой чемодан. Я сейчас спущусь к тебе.

Когда Гарри исчез, Северус повернулся к миссис Дурсль, которая все еще жалась к плите.

- Откуда на лице моего сына этот синяк?

- Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите. Мальчишка просто слишком неуклюж!

Волшебник быстро достал палочку и направил ее на Петунью.

- Если вы немедленно не расскажете мне, кто ударил моего сына, то я клянусь, что вы долго будете искать свои некоторые жизненно важные органы по всему миру! Итак, я задам вопрос еще раз, КТО УДАРИЛ МОЕГО СЫНА?!


Напуганная до потери пульса, Петунья сломалась и, заикаясь, пробормотала:

- Вернон…это Вернон. Этот ненор…мальчишка не успел подмести полы…до его прихода.

Казалось, злее, чем пять минут назад, Северус быть не может, но нет, после этого признания Петуньи, на его лицо будто нашла тень.

- Ясно. И этот Вернон, видимо, твой муж?

По ее телу пробежала дрожь, но она нашла в себе силы кивнуть. Снейп молча развернулся и отправился на поиски своего сына. Петунья с ужасом наблюдала, как фигура этого страшного человека скрывается в темноте.

- Lumos!

Темноту прорезал луч света. Северус заметил, что Гарри молча сидит на полу рядом со своим чемоданом, который прикован к стене цепью. Профессор подумал с отвращением, что глупость иногда может принимать ужасающие формы. Северус, прошептав пару слов на латыни, открыл чемодан, и выбрал несколько новых вещей для сына. Его ребенок, Снейп, в каких то обносках с чужого плеча. Пока мальчик переодевался, Северус внимательно наблюдал за ним. Брюки, которые раньше были Гарри впору, теперь велики на пару размеров.

Когда мальчик закончил, Северус с отвращением выкинул вещи Дадли и уменьшил чемодан, теперь он легко поместился даже в кармане. Отец взял Гарри за руку и улыбнулся. Вместе они покинули этот дом.

«Навсегда», - радостно подумал Гарри.

Они вызвали автобус «Ночной рыцарь» и вскоре уже были в Хогсмиде.


***

Прибыв в Хогвартс, они первым делом посетили свои комнаты и оставили там вещи Гарри, а затем отправились в лазарет к мадам Помфри. Северус настоял на полном осмотре сына. Прежде чем приступить к делу, медсестра дала Гарри несколько зелий, поскольку он был слишком слаб, и, как выяснилось, не ел уже два дня. На теле ребенка, помимо синяка на щеке, обнаружилось еще много ушибов и ран, особенно были заметны синяки на запястьях, будто мальчика часто хватали за руки. Осмотр проходил в течение двух часов, и все это время Гарри провел на коленях у отца.

А Северуса терзало чувство вины. Как он мог, нет, ну как он мог поверить, что его сыну будет хорошо у магглов!

Откинувшись на грудь отца, Гарри безразлично смотрел в окно. Наконец, Поппи выпрямилась.

- Все. Давай ему питательные микстуры недельки две, до тех пор, пока его вес не придет в норму.

Северус кивнул и взлохматил волосы сына.

- Хорошо. Я хочу, чтобы все, что ты сейчас обнаружила, ты занесла в справку - все синяки, все ссадины, что были у моего сына. Это для министерства. У тебя есть день, крайний срок – завтра.

Он встал и опустил мальчика на пол.

Поппи что-то писала на куске пергамента.

- Хорошо, все будет готово к завтраку. Ты обратишься к Сириусу?

- Они с Люпином вернуться на следующей неделе, я не хочу так долго ждать, - он мельком взглянул на сына, тот стоял, опустив голову. - Я думаю, мне помогут Уизли. Ты присмотришь за мальчиком завтра?

Поппи пристально посмотрела на него, вопросительно подняв бровь.

- Ты считаешь, что о ТАКОЙ услуге надо спрашивать?

Снейп в ответ улыбнулся и пожал плечами.

- Похоже, что нет, - он взял у медсестры лист пергамента, - я думаю, доказательств будет достаточно, если нет, то у меня есть что добавить к этому списку. Пошли, сынок. Спасибо тебе, Поппи.

***

Как только они оказались в своих комнатах, Северус немедленно заказал обед. Поевший Гарри был немедленно уложен в постель, а сам профессор зельеварения еще долго сидел на кушетке, обдумывая все то, что он сегодня узнал. До этого дня ему и в голову не могло прийти, что кто-то, кто находится в кровном родстве с его Лили, может так ненавидеть…да просто быть начисто лишенным такого чувства, как любовь.

Он ненавидел себя за то, что дал разрешение Альбусу отправить мальчика к этим монстрам. Чем больше он размышлял, тем больше он беспокоился насчет того, как это скажется на его сыне в дальнейшем.

Уставившись в одну точку, Северус уже около часа находился во власти этих невеселых мыслей, когда сын с криком проснулся, зовя его. В голосе мальчика был неподдельный ужас. Снейп ворвался в комнату Гарри и долго успокаивал его, как мог.

***

По прошествии недели Гарри уже мог относительно спокойно рассказывать о том, как ему жилось в доме Дурслей, и о том, как с ним там обращались. Прижимаясь к отцу так крепко, как только позволяли его силы, он говорил, что мистер Дурсль часто бил его и постоянно намекал на то, что его отец скоро умрет.

Не желая, чтобы мальчик вновь переживал этот кошмар, Северус настоял на том, чтобы на суде над этими магглами показания самого мальчика заменил думоотвод с его воспоминаниями.

На протяжении всего процесса Снейпу и Люпину приходилось удерживать Сириуса от расправы над Дурслями. Приговор удовлетворил всех сидящих в зале суда, не считая, естественно, подсудимых. Вернон Дурсль был приговорен к 15 годам заключения в маггловской тюрьме за жестокое обращение с детьми. Та же участь постигла и его жену. Их сын, Дадли, был отправлен на воспитание к сестре Вернона Марджори Дурсль.

Той же ночью Северус устроил для Гарри потрясающую вечеринку по случаю его прошедшего дня рождения. Он пригласил всех их друзей и профессоров Хогвартса. Несмотря на то, что летние каникулы заканчивались и до начала учебного года и возвращения учеников оставалась всего пара дней, праздник получился замечательным.

Однако кошмары еще долго не оставляли мальчика.

КОНЕЦ.