Короткие истории

История первая, в которой маленький Северус пугается, и впервые проявляется его спонтанная магия

Существует множество мнений и методик по воспитанию детей. Кто-то полагает, что ребенку с самых первых дней необходим режим, кто-то считает, что младенец волен сам решать, когда он хочет есть, а когда спать. Во многих семьях вокруг долгожданного наследника начинают крутиться всевозможные дедушки и бабушки, тетки, дядьки и няньки, а некоторые молодые матери обладают здравым смыслом, и у них растут самостоятельные, неприученные к рукам дети.

Дискуссии на тему воспитания ведутся и в маггловском, и в магическом мирах. Исписаны километры бумаги и пергамента, но ни один педиатр, семейный врач или колдомедик не даст вам конкретных рекомендаций по воспитанию вашего ребенка. Так что молодая семья может полагаться только на себя.

Так и поступала молодая женщина по имени Хелена Снейп. Ее подруги завидовали тихому семейному счастью недавней выпускницы Хогвартса. Одна из лучших учениц факультета Рейвенкло вышла замуж за представителя бедной, но исключительно чистокровной семьи Снейпов. Ее муж Соттус был перспективным игроком в квиддич и входил в команду «Сорвиголовы» Высшей спортивной лиги. Поговаривали, что через некоторое время несколько игроков, в том числе и молодой Снейп, могут быть приняты в национальную сборную.

Хелена не одобряла профессию мужа, ей было бы намного спокойней, если бы он занимал какую-нибудь должность в министерстве или поступил бы в университет, который пришлось оставить ей. Да, ее учеба на некоторое время замерла из-за сына, Северуса.

Сын был кладезью всех интересов Хелены. Сколько съел, хорошо ли поспал, - эти вопросы волновали ее ежедневно и ежечасно, она разговаривала с малышом целыми днями, провоцировала его на ползанье, каждый день купала. В детской была идеальная, даже стерильная чистота, все пустышки, бутылочки и игрушки Хелена тщательно мыла, стерилизовала и маггловскими, и магическими способами.

Сейчас ему было семь месяцев, и Северус был удивительно развит для этого возраста, из его детского бормотания ясно можно было выделить слова «мама» и «дай», он быстро ползал и вставал в своей кроватке, держась за бортик.

Соттус очень гордился своим наследником. «Такого замечательного сына не у кого нет», - говорил он, хвастаясь перед друзьями.

Эта история произошла в августе 1960 года. Выспавшийся Северус, сидя на кухонном полу, на специальном пледе, который Хелена стелила ему для игр и ползанья, пытался разгрызть погремушку, светившуюся густым фиолетовым светом и поющую писклявым голоском песенки. Мать готовила жаркое, - вечером у четы Снейпов намечались гости: партнеры Соттуса по команде. Поставив жаровню в духовой шкаф, она сгребла Северуса вместе с его игрушками и прошла в детскую. Пару раз собрав-разобрав пирамидку, мальчик устал и начал хныкать, потирая кулачками глаза. Хелена призвала с кухни коробку с растворимой кашей, чайник и тарелочку Северуса и тут же быстро накормила его. Колдунья уложила сына в кроватку и через несколько минут мальчик спал сладким сном, таким, который свойственен только младенцам.

В этот момент в холле раздались громкие веселые голоса. Видимо, команда «Сорвиголовы» победила. И заранее довольная Хелена поспешила туда. Когда команда мужа имела триумф, то он был весел, и его радость передавалась ей. И дома все спорилось, и Соттус подолгу играл с маленьким Северусом, увлеченно рассказывая, каким великим квиддичным игроком тот станет.

Муж сразу обнял её:

- Я заключил контракт со сборной! Я играю за Англию в новом сезоне, - то ли пропел, то ли прокричал он ей прямо в ухо.

Она шутливо пыталась высвободиться, смеясь и крича, что ей щекотно, отбиваясь от него легенькими ударами, которые все больше его раззадоривали. Группа коллег по команде громко хохотали за спиной Соттуса, шутя, что жена его побьет. Внезапно он отпустил Хелену и, радуясь, помчался в детскую, к кроватке сына.

- Севви! Сын! протянул он свои огромные темные ладони к пухлым ручонкам сына, намереваясь вытащить его из кроватки, начать тискать и подкидывать в воздух.

Но мальчик уже был сонным, испугался, сморщился, приготовился плакать… Раздался легкий хлопок, чем-то напоминающий аппарацию, и наследник квиддичной династии пропал.

Потрясенный Соттус сначала не совсем понял, что произошло. Испуганная Хелена подскочила к нему.

- Что ты сделал с сыном? Где Северус?

Разумеется, праздник не получился. Возбужденно переговаривающиеся игроки ушли ни с чем, так и не попробовав в этот раз знаменитое жаркое миссис Снейп.

Хелена рыдала, уронив голову на скрещенные руки. Она обыскала всю детскую, но малыша нигде не было, а ведь спонтанное аппарирование очень опасно, особенно для младенца, который еще абсолютно беспомощен.

Соттус обшаривал весь дом, он уже вызвал по каминной связи бригаду авроров под управлением статного и красивого молодого человека, который представился Аластором Хмури. Авроры не пропустили ни одного закоулка дома, но молодой начальник выглядел все серьезнее и серьезнее. Дело могло обернуться совсем плохо.

Неожиданно Соттус открыл последний шкаф в кладовке и, беззвучно плача, опустился рядом с ним на колени. Аластор ринулся туда. На средний полке, свесив одну ручку и посасывая кулачок другой, спал совершенно очаровательный черноволосый раскрасневшийся малыш.

Аврор положил руку на плечо разволновавшегося отца.

- Мистер Снейп, я желаю вам, чтобы это было самым страшным и в вашей жизни, и в жизни вашего сына.

Соттус не знал еще, как был прав этот русоволосый молодой человек.

Но это уже совсем другие истории…

История вторая, в которой Северус Снейп теряется на квиддичном матче, сохраняет способность мыслить логически и выбирает будущую профессию

Июль 1964

-Севви! Милый! Пора собираться, а то ты опоздаешь на матч, сегодня же финал, - пыталась докричаться Хелена до своего сына.

Четырехлетний Северус сидел в глубоком кресле в своей комнате и внимательно читал, переворачивая страницу за страницей. Ему не терпелось узнать, чем закончатся приключения фиолетового дракончика Локки в этой книге, и он уже с любопытством поглядывал на оставшиеся пять томов этой серии.

Соттус вошел в комнату. Он уже переоделся в квиддичную мантию зелено-синих тонов, командных цветов сборной Англии.

- Северус, ты не хочешь на финал Англия - Ирландия? Да за твое место на трибунах все остальные маленькие волшебники передрались бы, а ты даже не собран!

- Почему, пап? Я уже готов, - Северус встал с кресла и окинул себя взглядом, - мантия и даже ботинки.

- Пойдем, сынок, я тебе покажу кое-что, - Соттус взял сына за руку и повел его в холл. Северус расстроено посмотрел на оставшиеся на столе новые непрочитанные книги. Да и в той, которую он читал, оставалось самое интересное: Локки и Эмми добыли волшебный медальон и должны были с его помощью победить злого волшебника.

Рядом с зеркалом, на комоде, лежал сине-зеленый шарф и такая же островерхая шляпа. Соттус водрузил это все на сына. Слишком жаркий шарф противно кололся, а шляпа сразу съехала мальчику на нос. Зеркало ехидно прокомментировало:

- Малыш, вроде бы, ты одет не по сезону.

Соттус бросил на не к месту выступивший предмет такой взгляд, что, если бы им можно было убить, тем более зеркало, то оно бы уже лежало в осколках.

- Северус, ты же будешь болеть за нас? - мальчик утвердительно кивнул с очень серьезным выражением лица. - Тогда тебе это просто необходимо, иначе, как все узнают, за кого ты?

- Хорошо, пап, - ответил Северус, придерживая шляпу руками, - мам, ты сделаешь жаркое на обед?

- Обязательно, милый, - Хелена чмокнула сына в щеку, а он на прощание обнял маму.

Соттус посмотрел на часы.

- Северус, мы опаздываем. Возьмись за этот лист пергамента, это портал на стадион.

Мальчик одновременно с отцом схватился за ускользающий листок. Неприятное чувство, будто его дёрнули крючком за пупок, разноцветное мелькание перед глазами. Гомон и шум.

Отец и сын оказались на одной из трибун стадиона, вокруг было огромное количество что-то громко обсуждающих, спорящих или рассаживающихся людей. Северус был потрясен: он никогда не видел столько народу сразу.

- Сынок, твое место на восточной трибуне, шестой ряд, десятое место, это вон там, видишь, кресла выкрашены в синий цвет. Беги скорее, а я переодеваться, матч начинается через пять минут, - отец быстро аппарировал, напоследок улыбнувшись Северусу. И мальчик забыл ему сказать, что совершенно не понимает, какая часть стадиона называется восточной, а синие скамейки здесь в двух местах.

Северус был обескуражен, но, собрав всю свою волю в кулак, он направился к ближайшему ряду с синими скамейками, встал на одно из кресел и во всю силу голоса завопил:

- Это восточная сторона?

Все с огромным удивлением посмотрели на вопрошающего. А вы бы не удивились, если бы на вас с уверенностью в собственной правоте орал маленький черноволосый мальчик, замотанный в теплый шарф и в несуразной шапке, хотя на улице жаркое лето?

- Нет, сынок, - ответил какой-то краснолицый мужчина с выпирающим пивным брюшком.

- Я вам не сынок, - нагло ответил Северус, - мой папа - игрок сборной, загонщик.

Мальчик спрыгнул с кресла и побрел, придерживая шляпу, на противоположную сторону стадиона. Оказался он там уже после начала матча. Зрители недовольно шикали на пробирающегося мальчика, а он упрямо не обращал на них никакого внимания.

- Итак, счет 10:0 в пользу сборной Англии. Счет открыл Соттус Снейп! - люди обрадовано захлопали и заулюлюкали.

Северус добрел, наконец, до восточной стороны, старательно отсчитал ряд и место и с удивлением заметил, что оно занято высоким мужчиной, с обеих сторон от которого сидели мальчика, примерно того же возраста, что и Северус.

- Мистер, это мое место, - громко сказал Северус.

- Нет, мальчик, иди отсюда, найди своих родителей, - пробасил мужчина.

- Я здесь один, - топнул ногой мальчик. Мой отец играет, а я должен сидеть здесь, чтобы я мог его найти.

- Вот наши билеты. Места девять, десять и одиннадцать, шестой ряд, - спешно развернул он свои билеты. Мальчики с неодобрением смотрела на разозленного Северуса. - О, Мерлин мой, у нас пятый ряд. Джим, Сириус, пойдемте.

Наш герой с превосходством смотрел на мужчину и на богато разодетых мальчиков с ним.

- А я уже умею считать, хотя мне пять только через несколько месяцев, - крикнул Северус, да так, чтобы его услышали.

Он с удовольствием принялся смотреть матч, хотя игра шла не так хорошо, как хотелось, раз за разом квоффл оказывался в кольцах Англии. Счет был уже 170:90 в пользу Ирландии, но ловец, кажется, увидел снитч. Северус скрестил пальцы на удачу и зажмурился, по трибунам покатился рокот.

- Джеральд Коммельсон поймал снитч. Счет 320:90! Ирландия - чемпион мира! -
Северус был расстроен, он продолжал сидеть на своем месте, хотя многие уже уходили, неожиданно рядом с ним приземлился отец и обнял его.

- Ничего, Северус, мы выиграем в следующий раз, не расстраивайся!

- Вы мистер Снейп, не так ли? раздался знакомый неприятный голос.

- Да, - оторвался от сына Соттус. Чем могу быть полезен, мистер…

- Гарольд Поттер. Мистер Снейп, Ваш сын вызывающе себя вел, хамил, мешал смотреть матч. Вам не мешало бы заняться его воспитанием.

Неприятный мужчина и оба мальчика начали спускаться с трибуны.

- Северус, что это значит? Это правда?

- Я сказал только то, что он не умеет считать, это правда, он ошибся рядом и не хотел меня пускать.

- Похоже, пора заняться твоим воспитанием, а то Хелена совсем разбаловала тебя…

Северус не обратил никакого внимания на это замечание, раздумывая о том, что когда он вырастет, то обязательно будет играть в сборной, и тогда Англия точно станет чемпионом. Он пока не знал, что его ждет дальше, и это совсем другие истории…

История третья, в которой Северус пытается быть воспитанным, хулиганит и съедает запретные шоколадушки

Осень 1967

После того памятного матча жизнь Северуса Снейпа кардинально изменилась: отец все-таки занялся его воспитанием. Соттус вкладывал в эту фразу очень интересное значение: правильное воспитание – это, когда ничего нельзя.

Нельзя читать заполночь, нельзя есть сладкое, кроме как по воскресеньям. Под запретом были все детские («Глупые», - как говорил отец) книги. Не считая уймы вещей, за которые следовало наказание, у Северуса были еще и обязанности. Он должен был быть вежливым со всеми: родителями, целой толпой тетушек, которые приезжали раз в полгода, чтобы потрепать племянника за щеки, товарищами отца по команде и многочисленными мамиными подругами, которые приходили к ней на чай.

Чаепитие у Хелены Снейп заслуживает отдельного слова в нашей истории. Они проводились раз в неделю с начала года и к осени в них принимали участие все мамы с детьми из магического Лондона. Виолетта Паркинсон и Оливия Забини со своими очаровательными мальчиками ожидались к ужину. В обязанности Северуса входила торжественная встреча гостей в парадном костюме и приличествующая вечернему чаю беседа.

Материных гостей мальчик ненавидел. Частенько потягивая горячий чай и ведя разговор о лондонском климате, он желал им жестокой смерти, кто-то представлялся ему отравленным, кто-то повешенным, одну обязательно целовал дементор, а другую раздирал гиппогриф. Эти картины, совершенно несвойственные для психики восьмилетнего мальчика, удивительно поднимали ему настроение и помогали справляться с обязанностями.

В половину пятого Северус повязывал на шею огромный голубой бархатный бант, расправлял складочки и представлял надутую физиономию миссис Забини и вредную гримасу на лице ее сына. «Крик мандрагоры, крик мандрагоры!» - напевал он себе под нос, расправляя рукава тяжелой и чересчур жаркой мантии.

В гостиной раздался характерный аппарационный хлопок с едва заметным удвоением.

- Примыкающая аппарация, - сказал сам себе Северус и усмехнулся чему-то своему.

- Севви, милый, встречал гостей! – раздался голос Хелены с кухни. У них не было домашних эльфов, потому что основной причудой миссис Снейп была бредовая, по мнению Соттуса, идея заниматься хозяйством самой.

Северус вышел в гостиную и скорчил вежливую гримасу.

- Здравствуйте, миссис Забини! Приветствую тебя, Фобиус! – раскланялся он с гостями. Фобиус Забини был ужасно вредным и противным мальчишкой, с которым Северус обещал отцу обращаться нормально без своих штучек.

- О, Севви! Мальчик мой! – поцеловала его Оливия, и Северус чуть не задохнулся в обильном запахе ее цветочных духов. – Хелена, твой сын – само очарование! Такой вежливый и почтительный мальчик!

Он предложил ей пройти в столовую и усадил в «самое удобное кресло для гостей», как сообщил с самой милой улыбкой на лице. Наконец, с кухни пришла Хелена с вкуснейшим кексом на подносе, она разлила чай, обсуждая с Оливией новые приталенные мантии с вышивкой на рукавах и успев погладить Фобиуса по голове, на что тот притворно сладко улыбнулся.

Бабах!

Из чашки Фобиуса повалили зеленый пар с ужасающе тошнотворным запахом. Мальчишка пронзительно завизжал, Оливия вторила ему с придыханиями. Хелена была поражена, но она знала, кого можно винить в этом и кто с невинным выражением на мордашке крутился на кухне, создавая впечатление непосильной помощи.

Северус спокойно доедал третью шоколадушку. Две русалочьих чешуйки творят великие вещи! Прок есть в тех книгах, которые рекомендовал отец, особенно со сочетаемости ингредиентов, кто бы мог подумать. Коллекционные карточки, которые его не особенно интересовали, лежали рядом аккуратной стопкой.

Вечером мальчишке крупно попало от отца, он был выпорот, оставлен без ужина и заперт на ночь в кладовку. С тех пор чаепития прекратились, никто не хотел находиться в доме, где есть «хулиган, достойный Азкабана». Оливии Забини верили в таких вещах.

Северус больше никогда не ел шоколадушек, предпочитая им овсяное печенье, но это уже совсем другая история.

История четвертая, в которой Северус придумывает сказки, пользуется своей коллекцией улыбок и начинает ненавидеть квиддич и огневиски

24 апреля 1968 года

Северус довольно потянулся в постели, в такие моменты он напоминал выспавшегося котенка. Вскочив, он отворил окно своей комнаты, и на него пахнуло ароматами оживленной рыночной площади. Ткани, кожа, выпечка, рыба… Он любил сидеть на подоконнике и принюхиваться. Кроме тренировки обоняния, столь важного при составлении зелий (так было написано в той книге, которую два месяца назад ему дал отец), он представлял торговцев и покупателей, придумывал им судьбы. Северусу очень нравилась эта игра.

- А вот мистер Толстяк, он пришел за свежей рыбой и выбирает, не зная, какую взять. Простофиля, мистер Хитрец, хозяин лавки, продаст ему редкую гадость, а вон к фруктовому лотку подходит Старушка номер два и берет яблоко для внучки, на большее у неё нет денег, - он вглядывался в копошащуюся толпу и вполголоса рассказывал сам себе свои же истории. Эти сказки без начала и конца, рождаются за мгновение и в следующее забываются.

- Сын, ты уже проснулся? – спросил Соттус, заходя в комнату. – Бездельничаешь?

- Нет, я нюхаю. Это такое упражнение, - с гордым видом заявил мальчик, спрыгивая с подоконника.

- Бегом завтракать. У нас сегодня полуфинал чемпионата, пойдёшь? – деланно безразлично поинтересовался отец.

- Нет, я лучше почитаю, последняя книга, - мальчик кивнул на огромный фолиант, лежащий на столе, - достаточно интересная.

- Я рад, - коротко ответил Соттус и вышел из комнаты.

Когда Северус умылся и вышел к завтраку, отца уже не было. Хелена сидела вся на иголках. Она даже уронила кусочек бекона на пол, когда накладывала сыну еду на тарелку.

Невозмутимый Северус приступил к завтраку.

- Севви, зачем ты так с отцом? Вы совсем отдалились, и на матч ты не пошел, знаешь же, как для отца важно твое присутствие. Поскорей бы Хогвартс, там из тебя сделают человека, а то я как вспомню твой взрыв при гостях… - этот случай мама припоминала почти каждый день, и Северус улыбнулся ей самой лучезарной из своих улыбок.

- Мамочка, это еще не самой большой взрыв, который я могу устроить! – легкий кивок головы в подтверждение.

- Северус Арчибальд Снейп, вечером я все расскажу отцу, а если сегодня что-нибудь взорвется, сгорит, будет неприятно пахнуть или чадить, то… - сын перебил ее, ухмыляясь:

- То он меня выпорет, что и требовалось доказать, - теперь он воспользовался улыбкой робкой и жалобной. – Я ставлю эксперименты, мама, готовлюсь к учебе, я хочу, чтобы Рейвенкло гордился мной, - с достоинством продолжил он. – Поэтому не говори папе, пусть он думает, что я теоретик, - улыбка мягкая и беззащитная.

- Хорошо, но будь осторожен, - Хелена прижалась губами к щеке сына, Северус улыбнулся напоследок и прошел в свою комнату.

Коллекция улыбок была его тайной, равно как и базарные истории. Одна улыбка для того, чтобы разжалобить маму, вторая – чтобы вызвать гордость отца, третья – давно не используется, так как предназначалась маминым подругам, которых он, наконец-то, отвадил… И самая любимая – торжествующая, когда удается эксперимент или шалость.

Северус принялся препарировать флоббер-червей, это было несложно и практически безопасно, а применение почти бесконечно. Мальчик развел огонь и еще раз порадовался тому, что он родился в семье магов, можно колдовать, как угодно, а в министерстве все равно не поймут: колдовал он или родители. Сказка, а не жизнь!

Заживляющую мазь он еще ни разу не делал, и поэтому процесс приготовления затянул его, как говорится, с головой. Он услышал аппарационный хлопок, но не придал этому значения. Лишь, когда услышал незнакомый мужской голос, который почему-то звал его мать, он вышел из комнаты и обомлел: Хелена Снейп лежала без памяти на диване, а напротив стоял высокий русоволосый мужчина.

- Мистер Ашертон? – Лотус Ашертон был капитаном сборной Англии.

- Северус, помоги-ка мне, у вас есть запасы любого успокаивающего зелья?

- Да, наверное, - он бегом припустился в свою комнату и вернулся с Жасминовыми каплями, которые его научила делать мама.

- Энервейт! – воскликнул Ашертон.

Хелена пошевелилась, веки ее слегка дрогнули.

- Лот? – взгляд Хелены сфокусировался, вдруг ее начала бить крупная дрожь. - Это неправда, Лот, Соттус не мог погибнуть… - она зашлась в безудержных рыданиях, а ничего не понимающий Северус взглянул на капитана с ужасом в глазах.

- Да, Северус, твой отец вошел в пике и не смог выйти из него… - он беспомощно глядел, как из пальцев побледневшего мальчика выскальзывает склянка и бесконечно долго, как в замедленной съёмке, падает. Тяжелый, удушающий запах жасмина разлился по комнате.

Северус не разговаривал больше недели, больше не придумывал глупых историй и не пытался манипулировать матерью, мило улыбаясь ей. Этим вечером Хелена впервые в жизни напилась…

Но это уже другие истории…

История пятая, в которой Северус испытывает постоянный голод, учится готовить омлет и пытается образумить мать

Август 1968 года

Если кто-нибудь осмелился спросить Северуса Снейпа, какое время он мог бы назвать самым страшным в жизни, то он без сомнения назвал бы это лето. До своего восьмилетия вся его жизнь была чередой праздников и редких наказаний, маминых коржиков и отцовских книг, квиддичных плакатов и первых экспериментов. Это было детство: в небогатой, но любящей семье, рядом с мамой и папой, которые, если и злились, но наказывали за дело и быстро прощали. А сейчас Северус стал взрослым.

Сейчас наш герой ходил по тому же рынку и раздумывал, что бы купить на те скромные средства, которые у него были. Хвала Мерлину, что отец держал дома и маггловские деньги. Не придумав ничего лучшего, Северус купил немного овощей, зелени, свежего хлеба, сыра и полдюжины яиц, только потому, что на них остались деньги. Он принес свои покупки на кухню и быстро нарезал салат, украсил его неровными кубиками сыра.

Потом он, довольно улыбнулся, мама обрадуется, увидев основное блюдо. Северус решил приготовить омлет: такой же, какой она готовила иногда на завтрак. Он сосредоточенно взбил пару яиц, влил в желтую массу молоко, которое с прошлого дня стояло в холодильнике, и вылил омлет на раскаленную сковороду.

Через пятнадцать минут горячий и ноздреватый желтоватый блин лежал на тарелке, которую мальчик торжественно внес в материнскую спальню.

- Мам, смотри, - тихим голосом сказал он, держа тарелку на вытянутых руках, – я пожарил омлет специально для тебя…

- Севви, сынок, - Хелена подняла всклокоченную голову с подушки и тут же натянула на дрогнувшие плечи серую мохнатую кофту. - Голова что-то болит.

Северус, бурча под нос, скинул с прикроватного столика на пол пустую бутылку из-под огневиски и со звоном поставил уже нагревшуюся тарелку.

- Вот, - хмуро бросил он, - не пей больше, пожалуйста. Я даже курицу пожарю или мясо.

- Глупенький, - хихикнула она, держась за пульсирующие виски. – Я пью, чтобы забыться.

- Чтобы забыться, есть зелья, - произнес он, пожимая плечами, - хотя бы те же Жасминовые капли, я бы мог купить зелье Сна без сновидений, если надо что-то серьезней

- Я вчера рано уснула, не успела тебе сказать, ко мне приезжал продавец книг из Дрянн-аллеи, вот немного денег, - она потрясла извлеченным из-под подушки мешочком, - здесь сорок галлеонов.

- Откуда деньги? Что ты продала? – насупился Северус, приближаясь вплотную к ее лицу и стараясь не морщится от резкого запаха перегара.

- Всего лишь старую книгу, из библиотеки, - зачем-то пояснила она, вновь откидываясь на подушки.

- А теперь, мам, послушай меня, ты больше не продашь ни одну книгу, ни одну, - с дрожью в голосе быстро проговорил он, сжимая кулаки. – Это память об отце…

- Не тебе говорить о нем, ты не пошел с ним, и он разбился… - проскрипела Хелена, вновь засыпая.

Северус стремглав бросился вон из комнаты.

До вечера он просидел на подоконнике в кухне, с книгой на коленях. Когда потемнело, он, не включая света, прошел по темной коридору в свою комнату. Северус уснул, как только его голова коснулась подушки.

Нетронутый остывший омлет стоял на прикроватном столике.

Потом Северус много лет искал проданную матерью книгу, но это уже совсем другая история…

История шестая, в которой Северус знакомится с бабушкой и дедушкой и впервые попадает в Поместье

Ноябрь 1968 года

Холодало. Северус замерзал по ночам под своим тонким летним одеялом. Достать новое было некому: сам он не знал, где оно лежит, а Хелена пила все так же. С раннего утра до вечера. Мать послушалась сына и больше не продавала книги, но продажу мебели ей никто не запрещал. И сейчас некогда обихоженная и уютная квартира Снейпов была похожа на разграбленный цыганский табор. В какие-то дни у Хелены крутились сомнительные личности: скупщики мебели, продавцы спиртного и запрещенных зелий, любители антикварных изданий, подбиравшиеся к небольшой, но интересной коллекции Соттуса, - тогда в квартире было шумно и людно. В выходные было затишье, И Северус, к своему удивлению, был доволен таким положением дел. Можно было отдохнуть, как следует. В дни, когда коллекционеры ошивались около его библиотеки, восьмилетний мальчик занимал ее до восхода солнца, запирался там и никого не пускал.

- Ничего из отцовских книг этим рожам не достанется! – тихо шептал он сам себе.

Хотя Соттус и был квиддичным игроком, в школе он чрезвычайно интересовался точными науками: трансфигурацией, арифмантикой и зельеварением, но любовь к спорту победила все остальные увлечения. Закрывшемуся в кабинете Северуса не оставалось ничего иного, как много читать, поэтому каждый день он брал новую книгу, и к вечеру обычно она оказывалась прочитанной.

Из первого учебника по зельеварению мальчик понял лишь несколько слов, потом все больше и больше, к концу октября он блестяще знал теоретическую программу трех первых курсов Хогвартса.

Он взялся за латынь и принялся продираться сквозь ее дебри. Мертвый язык словно не желал, чтобы его тайнами овладел худющий мальчишка с горящими от восторга глазами.

В тот день он сидел, впрочем, как и всегда, в отцовском кресле, в котором его и видно-то не было, и с увлечением водил пальцем по строчкам. На самом деле Северус, конечно, не нуждался в этом, взгляд его давно не терял строчки. Но что-то странное из детства упорно заставляло его вновь и вновь следить за словами. В возрасте восьми лет даже такие странные дети, как Северус, не употребляют слова «ностальгия».

Отвлекло его от книги мерное деликатное постукивание в дверь.

- Да? – не поднимая головы.

- Северус, открой, пожалуйста, - раздался незнакомый тихий голос.

- Кто вы? – резкий высокомерный тон.

- Меня зовут Свайетус Снейп, и я прихожусь вам дедом, молодой человек, - ответ тем же тоном.

Северус подошел к двери и, неторопливо вставив ключ в замочную скважину, открыл дверь.

- Здравствуйте, сэр, - почтительный кивок, - добрый день, госпожа!

Рядом с высоким сухощавым прямым, как палка, седым мужчиной стояла пухленькая розовощекая старушка, словно сошедшая с картинки из сборника сказок, которая тут же обняла мальчикаю

- Здравствуй, внучок! Я и не думала, что ты такой большой, когда я тебя в последний раз видела, ты вот такой был, - Северус был действительно выше ее ростом, и она недоуменно показывала руками, какой он был в тот раз.

- Как вы нашли меня? – запалчиво спросил Северус.

- Мы всегда знали, где живет… жил наш сын, - подбородок старика чуть дрогнул.

- Мы не знали, что тут происходит, а то бы непременно приехали раньше, - продолжила за него Матильда Снейп.

- Обедать будете? – переводя разговор на другую тему, продолжил мальчик. – Я могу приготовить салат или омлет.

- Северус, мы хотим забрать тебя, будешь жить с нами в Поместье, а к матери приезжать, когда захочешь, - отрывисто произнес Свайетус.

- Я согласен, - неожиданно для себя молниеносно ответил Северус.

- Умеешь примыкающее аппарировать? – спросила у него бабушка, несколько сконфужено гладя его по плечу.

- Не пробовал, только я попрощаюсь с мамой.

Он уверенно направился в комнату Хелены, оставляя гостей в коридоре.

- Сынок? – неразборчиво спросила Хелена, пытаясь подняться из кресла.

- Мам, я уезжаю к дедушке и бабушке, как только ты перестанешь пить, напишешь мне, и я тут же вернусь. Пока! – на одном дыхании произнес он, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Как только я получу письмо, я вернусь, - излишне жалобно получилось у него просящая последняя фраза.

Сжав зубы и считая про себя шаги, чтобы отвлечься, Северус решительно вышел из спальни, затворив за собой дверь.

- Я готов. Хотя… мистер Снейп, а в вашем поместье есть библиотека? Я очень люблю читать, а в последнее время могу провести за хорошей книгой целый день…

- А вот этого мы тебе не позволим, - печально улыбаясь, перебила его Матильда.

- И какой я тебе «мистер Снейп», зови меня дедушкой, Северус, я понимаю, как тебе непросто. Давай руку, внук.

Мальчик осторожно подал ладонь, и старик крепко сжал ее в своих пальцах.

Вокруг все закружилось в бешеной пляске огней, и Северус пришел в себя только на старинном ковре с длинным мягким ворсом, который было приятно ощущать под собой. Первым делом он увидел встревоженные карие глаза, а еще через несколько минут он лежал в собственной кровати с огромной кружкой чая с вербеной в руках, заботливо заваренного бабушкой.

Приятный запах щекотал его ноздри, и больше всего Северусу хотелось спать. Хотя наверняка старинный дом имел свои тайны, и ему не терпелось облазить все поместье с чердака до подземелья, но это уже совсем другие истории…